Многое конечно преувеличено, но а основном так оно и есть.
Немного зло и эмоционально написано....
Он может быть основанием для судебного иска на почве этноцентризма и словесной расовой дискриминации. Но даже черный судья самого черного района Нью-Йорка оправдал бы ответчика-журналиста, — измотанного пятью долгими годами жизни в Китае эстета, — настолько он прав и обьективен в нижесказанном. Журналист радостно встречает утро чашкой свежезаваренного зеленого чая, запивает ею очередную дозу валерьянки, смотрит на банду китаянок пенсинного возраста, разминаюшихся под биты амеиканского хип-хопа 50-х в 6 утра и задает очередной вопрос Богу: «Твоих ли рук они творенье, Отче? И если так, то я им брат, и гореть мне в аду за мою ненависть к себе подобным».
Я-животное
Экспонат Лувра, живая статуя музея Мадам Тюссо, сама Мона Лиза. В Китае, кажется, невозможно перестать чувствовать себя бенгальским тигром живущим в сафари — только вместо «кыс-кыс-кыс» ужасное «хальоу» и фотографию на память. Поначалу это смешно, но со временем позируя для очередной фотографии с неизвестным китайцем (жест в форму буквы V), говоришь себе: «V — значит вендетта».
Я-жертва-расизма
За пять лет жизни в Китае я не прожила и дня, не услышав это страшное слово «лаовай». Ничто не изменит мой лаовайский статус. Я могу открыть лоток по продаже лапши, варить пельмени, танцевать с бабушками утром и вечером, курить в лифте, говорить с пекинским акцентом, получить вид на ПМЖ и родить китайского ребенка, но я буду слышать это слово каждый день. Невольно проводишь параллель с ситуацией в США, где люди делятся на белых, черных и мексиканцев. Что было бы, если вслед каждому афро-американцу кричали бы «нигга»?
Я-в-информационном-вакууме
При жизни за границей информация — дороже всего. Поисковая система Гугл давно стала доступной 24 часа службой экстренной медицинской консультации, геолокатором, финансовым аналитиком, службой новостей и развлечений. Попадая в Китай, чувствуешь себя отрезанным от всего мира — вне цивилизации. Тщательно отфильтрованная поисковая система Байду, заменитель Фейсбука — Вейбо и торговая площадка Таобао — этим ограничен китайский интернет. Иностранные сайты загружаются катастрофически медленно, либо просто заблокированы. Интернет-полиция следит за пользователями сети на уровне каждого килобайта. Поэтому в Китае приходится платить не только интернет-провайдеру, но и умным создателям VPN (от 100 долларов в год) за возможность доступа к мировой сети.
Я-параноик
Опасность в Китае на каждом шагу. Азиатские туалеты благодря своей специфической фоме вызывают предрасположение к геморрою, несоблюдение санитарных норм врачами в больницах подвергают опасности заражения гепатитом и столбняком, привычка местного населения курить, плеваться и опорожняться в лифтах, невентилируемых помещениях и прочих общественных местах делает каждого второго пассивным курильщиком и потенциальным носителем туберкулезной палочки.
Я-в-шоке-от-алкогольной-«культуры»
Переезд в Китай заставляет соотечественников пересмотреть их отношение к общеизвестному стереотипу, согласно которому славяне — самая пьющая и алкоголестойкая раса на Земле. Сказать, что китайцы пьют много — не сказать ничего. Они пьют даже тогда, когда им совсем этого не хочется. Не напиться с гостем — оказать неуважение, не выпить с начальником — лишиться работы, не отшлифовать 500 грамм рисовой водки на человека литрами пива в караоке — бизнес-переговоры провалены. Китайцы гордятся своей «алкогольной культурой», которая де-факто сводится к потреблению некачественного алкоголя (сладкий чай с виски, разведенное водой пиво, порошковое вино со спрайтом) до посинения и через «не хочу».
Я-недооценивал-деньги
Принципы свободы вероисповедания, практикуемые в демократических странах научили нас толерантно относиться к любому выбору. Нас учили, что мусульманин ничем не отличается от атеиста, и что все мы равны, но нас не учили теоретическим последствиям отсутствия религиозных убеждений в масштабах страны. Китай — наглядный пример того, как религиозный и морально-ценностный пробел заполнился одной константной — деньгами. Юань во главе всего: дружеских отношений, брака, любви, отношений отцов и детей. Взаимовыгодная дружба, брак только при соблюдении трех условий (машина, квартира, капитал), сексуальные отношения не во имя удовольствия, а во имя новой сумки Гуччи, «хорошесть» сына в сумме выписанного на обеспечение родителей чека. Повсеместное главенство юаня, хоть и не без исключений, заставляет задуматься над вопросом: «Зачем все это?».
Материалы любезно предоставлены ресурсом "Правда в чае".
Journal information